Сватовством традиционно занимались мужчины: не женское это дело — вести переговоры. Причем ходили вечером, после наступления сумерек, чтобы никто из соседей об этом не узнал. Ведь если откажут, рейтинг отвергнутого жениха в глазах сельчан упадет. Нельзя было и с первого же визита сватов соглашаться выдать замуж дочь. Это означало бы, что у невесты есть какой-то изъян и отец хочет как можно скорее избавиться от нее. Поскольку вопрос был очень щепетильный, за годы сформировался специальный языковой код. Скажем, если сватам говорили: «Нам надо еще подумать, и вообще, у нас все дядя решает, а он сейчас в отъезде», — то это означало отказ, который через визит-другой мог перерасти в согласие. А отговорка «Они еще слишком молоды» подразумевала, что второй раз к ним идти, скорее всего, не имеет смысла.
Третий визит сватов, при успешном проведении переговоров, фактически становился помолвкой (хоскап – буквально «скрепить слово»). С этой минуты и вплоть до самой свадьбы девушке не разрешалось видится со своим суженым. Тоскующему жениху приходилось тайком пробираться в дом нареченной, чтобы увидеть ее. Мать невесты принимала будущего зятя втайне от мужа при условии, что он будет соблюдать дистанцию и ни в коем случае не дотронется до девушки
В отличие от матери, любой уважающий себя отец семейства, узнав о том, что юноша пытался проникнуть в его дом до свадьбы, должен был метать громы и молнии. Впрочем, иногда отец невесты, который хорошо помнил себя в подобной ситуации, мог сделать вид, что не заметил, как будущий зять лез в окно или в ердык ( отверстие в потолке, выполняющее в сельском доме функцию дымохода и источника света) и знать ничего не знает. За помолвкой следовало обручение (ншандрек – буквально «поставить метку») – мини-свадьба, которая проходила в доме девушки. Сторона жениха обязательно приносила подарок невесте. Кстати, дарить на обручение бриллиантовое кольцо стало принято лишь со второй половины XX века.
3. Ни одна свадьба не обходилась без выпечки свадебного хлеба (лаваша), которая происходила и в доме жениха, и в доме невесты. День обрядовой выпечки назывался таштадрек (дословно «ставить корыто»). Обряд начинался с просеивания муки, к которому привлекали близких к жениху и невесте юношей и девушек. Просеивание муки сопровождалось песнями, игрой на различных музыкальных инструментах и плясками, а после превращалось в игру — парни и девушки обсыпали друг друга мукой.
В некоторых регионах просеивала муку попадья, притом молча и непременно с закрытым лицом, чтобы невеста была немногословна и… чтобы не сошла с ума. В народе считалось, что связь с умными образованными людьми (а ими в селе считались поп с попадьей) защищает от внезапного безумия. В других регионах Армении просеиванием муки занимались исключительно женщины, при этом непременно соблюдали субординацию. Первой к этой важной процедуре приступала самая старшая из женщин, затем посаженая мать (кавор-кин), а после остальные дамы.
Заключение договора между отцами жениха и невесты полагалось провести еще до помолвки. В некоторых районах Армении, например, Шираке и Алашкерте, его обставляли весьма своеобразно – главы семейства делили лаваш. Совершение этого обряда было равносильно подписи под брачным контрактом, поскольку означало, что отныне у них общий хлеб.
5. Для ведения переговоров с обеих сторон высылали специальных посредников – хнамахоск Во время этих переговоров назначался день свадьбы, определялось число гостей со стороны невесты, оговаривалось, сколько и какой ткани должна купить сторона жениха для свадебного наряда невесты
6. Важным ритуалом в подготовке к свадьбе было закалывание вола, из мяса которого потом готовили блюда к праздничному столу. Причем резали-то на самом деле, как правило, быка, но называли его волом, а жертвоприношение — Собиралась чисто мужская компания — друзья и родственники жениха. К лежащему на земле связанному быку подходили жених и кавор. Первый удар обязательно наносил жених, затем он победно ставил ногу на поверженного зверя. Кстати, жениха величали не иначе как тагавор — король, а невесту соответственно тагуи — королева.
Обряд жертвоприношения производили обязательно в пятницу.
7. К венчанию жениха готовили в доме кавора. Там устраивался своеобразный мальчишник, во время которого и проводилось ритуальное купание жениха. Купал его сам кавор. В таз спиной друг к другу усаживали жениха и азаббаши — главного друга — и обливали их водой. Суть обряда купания заключалась в том, что струей воды жениха символически отделяли от его холостых друзей.
У частники свадебного шествия по пути в церковь пели песни, плясали и, дабы отогнать злых духов, стреляли в воздух. Впереди процессии шли музыканты, позади них — жених в сопровождении кавора и азаббаши, за ними вели невесту. Подруга или брат невесты несли за женихом подол его одеяния, держа его у груди невесты, и никто не должен был проходить между женихом и невестой, чтобы не прервать связь между ними.
В церкви священник проводил обряд венчания и повязывал жениху и невесте на шею, руку или лоб нарот — переплетенные красную и зеленую нити, иногда с крестом — и скреплял концы воском. Домой из церкви шли по другой дороге, чтобы обмануть злых духов. По пути родственники новобрачных выносили на улицу подносы, а то и накрывали столы и дарили молодоженам подарки. Через 3 или 7 дней после венчания (в зависимости от региона) проводился ритуал тагверац (снятие венца): священник приходил в дом молодоженов, ставил невесту с женихом на колени друг против друга, так, чтобы их головы соприкасались, читал молитвы и снимал с них нарот. Одновременно разрезали красно-зеленые ленточки на свадебном дереве и снимали с него все фрукты и сладости. Только после этого молодые могли взойти на брачное ложе.
11. Свадьба должна быть веселой. Для этого серьезные ритуалы перемежали карнавальными сценами. Одну из таких разыгрывали во дворе дома жениха, встречая новобрачных. Между отцом и матерью жениха завязывалась шуточная драка. В неравной борьбе обязательно должна была победить женщина. Помогали ей молодые парни, они буквально валили отца жениха на лопатки и сажали на него победительницу. Все дружно хохотали, поскольку считалось, что нет ничего более невероятного, чем жена, побившая мужа.
Также пели шуточные песни-небылицы. К примеру, обращаясь к матери жениха, пели о том, что молодая невестка будет помогать свекрови убирать, готовить, вести хозяйство, а еще… будет ее бить. Сейчас эта ритуальная игра практически забыта, а если и проводится, то супруги имитируют борьбу, после чего жена целует мужа в щеку — поцеловавший считается победителем. Зато другая традиция, — когда мать жениха встречает новобрачных хлебом — покрывает им плечи лавашем, — сохранилась по сей день. А еще с крыши дома на молодых сыпали сладости, зерно, монеты, символизирующие благополучие и достаток.
12. Роскошный стол, щедрое угощение были не только залогом веселой свадьбы, но и делом чести родителей. В особенности семьи жениха. Так что к вопросу подходили со всей серьезностью.
